И жили они долго и счастливо - из сообщества 12

[rbedro]

17.02.2011 в 00:30

Пишет  derevotakoe:

И жили они долго и счастливо... - продолжение.
Часть 2.
Название: И жили они долго и счастливо
Автор: Яблонька
Предупреждение: автор просит прощения, что не смогла удержаться в первоначально заявленном жанре reality

Кристиан Картер, темноволосый двадцатишестилетний парень в форме санитара, шел по коридору военного госпиталя, насвистывая арию из «Призрака оперы», звучащую в наушниках плейера, и катил перед собой инвалидное кресло. Кресло было пустое – пока. Сегодня задачей Картера было выгулять пару пациентов, поставить капельницу третьей и полчаса поговорить с четвертым. Да, народу в госпитале (точнее, в его экспериментальном отделении) лежало сейчас не особо много, и Картер не перетруждался. Бывалые люди говорили, в таком же отделении в Вашингтоне до пятидесяти пациентов находилось одновременно. Но в Колорадо-Спрингсе с чудиками был напряг, и поэтому на Картере висело всего четверо подопечных. Ну, десятилетний мальчишка-аутист Джеки, который в минуты вдохновения рисовал точные космические снимки разных участков Земли – это еще ничего, Картеру с ним никаких проблем не было. Но вот остальные… Риана, девушка, способная решать сложнейшие задачи быстрее самого быстрого компьютера в мире, была на редкость неуравновешенна и капризна, и санитару часто доставалось утихомиривать пациентку шприцом с успокаивающим. Мистер Спенсер, пожилой негр-колясочник, был вообще опасен. Потому что иногда Картер думал, что тот читает его мысли. Это, конечно, было не так, но определенные способности у Спенсера имелись – он мог предсказать что-нибудь в ближайшем будущем. Правда, не по заказу, а, как и Джеки – по вдохновению. В остальное время он был брюзжащим и постоянно всем недовольным стариканом.
Четвертого пациента привезли три дня назад, ночью. Дежурил не Картер, а его сменщик, Питерсон. Он рассказал Картеру, как в три часа по полуночи приехала военная машина (из гарнизона, не иначе) и привезла черноволосого худого парня, молчаливого и замкнутого, и что было самым странным – у новичка на руках вместо ладоней каким-то образом крепились длинные и наверняка острые лезвия ножниц и ножей – по одному на каждый палец. Когда Картер увидел парня утром, после заступления на дежурство, то даже присвистнул. Вроде бы и навидался он уже в этом госпитале много такого, что другим не приснится, а все равно странно было смотреть на получеловека-полуробота вживую. Хотя доктор Криспен сразу сообщил, что считать Эдварда (так звали этого ножерукого) роботом – в корне неверно, так как лезвия являются для него тем же, чем обычные протезы для инвалида. Но Картер все равно внутри себя называл парня киборгом. Эдвард за все время пребывания в отделении не произнес ни слова, и в задачи санитаров и врача входило ежедневно разговаривать с пациентом на самые разнообразные темы в попытке вытянуть ответную реакцию. Добровольную реакцию, всегда прибавлял, думая об этом, Картер. Потому что он прекрасно знал, что через неделю неудач полковник Ричардсон, куратор спецотделения от Военной академии, прикажет пустить в ход медикаменты. И тут уж Эдвард не только заговорит, но и запоет, и запляшет.
Картер старался не испытывать жалости к пациентам. В Военной академии, экзамены куда он проваливал три года подряд, учили, что жалость – не к лицу военным, что это чувство испытывают слабые люди, которые не умеют подчиняться приказам. Картер и в этом году подал документы на зачисление, - экзамены должны были начаться через две недели, - и всеми силами старался походить на тех счастливчиков, к числу которых он мог бы принадлежать уже три года. Никакой жалости, четкое следование распоряжениям начальства, отстаивание интересов правительства США в любых обстоятельствах… В мечтах он видел себя выпускником академии, которого фотографируют на фоне американского звездного флага…
Картер мотнул головой, отгоняя фантазии, - он стоял у двери с маленьким зарешетчатым окошком.
- Эй, мистер Спенсер, как настроение сегодня? – громко произнес парень, вытащив наушники и оставив их болтаться на груди.
- Отстань, молокосос… - глухо раздалось из-за двери.
- А тем не менее нам нужно с вами погулять! – бодро сообщил Картер, ставя коляску на предохранитель.
- Найди себе девчонку и гуляй с ней, - буркнул старик недовольно.
- И с нами пойдет малыш Джеки, - Картер решил применить контрдовод, чтобы Спенсер смягчился. Так и произошло.
- Джеки… Славный малый… Ладно, закатывай сюда свое кресло для пыток, так и быть, подышу свежим воздухом.
Эти слова были равнозначны победе Картера, и он с дежурной улыбкой безбоязненно зашел в палату. Старика всегда следовало ублажить перед посещением: Спенсер имел привычку во всех, кто был ему не угоден в данный момент, красивым броском от окна запускать чем-нибудь тяжелым. Из палаты уже убрали все вещи, которые могли причинить вред окружающим, но старик с завидным упрямством находил все новые.
Картер помог негру перебраться в коляску с кровати, укутал его пледом и повез дальше по коридору, к палате Джеки.
Когда они были на месте, Картер приоткрыл дверь палаты и окликнул мальчика. Тот молча встал из-за своего стола с красками и альбомными листами, вышел в коридор и пристроился рядом с коляской Спенсера с обычным выражением отрешенности на лице.
- Привет, малыш… - произнес непривычно мягко старик-негр. Картер хмыкнул. Питерсон рассказывал ему историю Спенсера. Его дочь вышла замуж за белого, и внук Спенсера получился светлым мулатом. Дед обожал его, но судьба распорядилась запихнуть Спенсера в госпиталь, и вот уже пять лет старик корячится на американское правительство, иногда выдавая не особо применимые к реальности предсказания. Тем не менее, за предоставляемые сведения правительство полностью содержало семейство Спенсера, хоть и не позволяло видеться с ними. А в Джеки старик, кажется, видел своего внука, вот и добрел при виде мальчишки.
Следующая дверь по коридору вела в палату киборга Эдварда. Картер заглянул внутрь через решетку. Пациент-новичок, ссутулившись, сидел на койке и смотрел в окно. «Пусть пока побудет в здании. Все они смирные до поры, до времени, а как выйдут на улицу – сразу в бега…» - подумал Картер, продолжая свой путь. Старик притих, мальчик спокойно шлепал рядом справа.
- Хороший парень… - вдруг скрипуче выдал Спенсер.
- О ком это вы? – спросил Картер с зевком.
- И девушка у него хорошая… - словно не слыша санитара, продолжил старик. – Любит его…
Картер остановил коляску и быстро вытащил из нагрудного кармана диктофон, врубая запись. А Спенсер все говорил, говорил…
- Ветки бьют по лицу… Зеленые шипы... Юная леди, осторожней! Здесь вам не Гайд-парк! Скачете, как на лошади… Ах, вот кого вы искали… Его здесь не обижают… пока… Конечно, идите, идите, они не успеют. Джеки, малыш, поспешим! Иди, парень, она ждет тебя… Какие острые иглы… Руки, плечи, лицо – все в мелких иглах, больно… Но ничего, мы справимся. Мы вместе, мы справимся… Я так скучала… - и последнее слово совсем шепотом. – Эдвард…
Спенсера вдруг словно подбросило на коляске, все конечности дернулись, голова опустилась на грудь. Старик потерял сознание. Картер схватил его руку, нащупывая пульс. Слава Богу, сердце билось нормально. Санитар убрал диктофон обратно в карман и сообщил:
- Джеки, прогулка переносится на вечер. Сейчас возвращаемся в палату.
Картер развернул коляску со Спенсером, мальчик повернулся вместе с ним, но никуда не пошел.
- Джеки? – настороженно сказал санитар, тоже останавливаясь.
- Джеки хочет гулять… - нахмурившись и глядя вдаль, произнес мальчик.
- Джеки, мы пойдем гулять вечером, малыш, а сейчас пойдем в палату рисовать, - сделал еще одну попытку уговорить пациента Картер.
- Джеки пойдет гулять, - повторил мальчик и, отвернувшись, пошел вдоль по коридору один.
«Что еще за выкрутасы?!» - разозлился Картер, бросил коляску и догнал мальчика, хватая его за ладонь. Тот вырвал руку и вскрикнул. Из-за двери одной из палат раздался ответный женский вопль:
- Не мучайте ребенка, живодеры!!
«Не хватало сегодня еще и Рианы в плохом настроении для полного счастья», - с досадой подумал Картер, пытаясь задержать Джеки на пути к выходу. Тот отбивался и всеми силами пытался продолжить движение.
- Ну все, пацан, вызываю тяжелую артиллерию… - выдохнул санитар и громко позвал:
- Сестра Лючия! Коридор № 2!
Джеки никак не отреагировал на слова Картера, упрямо стремясь вперед. У Картера не имелось полномочий применять к пациентам силу, а шприц с транквилизатором находился в кармашке коляски, до которой было уже приличное расстояние, поэтому останавливать вышедшего из себя мальчика следовало иными способами…
- Кристиан, что случилось? – раздался мягкий голос справа от санитара.
- Как это у вас так быстро получается появляться? – поразился Картер вместо ответа.
Сестра Лючия, пожилая негритянка, работавшая в отделении в качестве послушания от своего монастырского сестричества милосердия, переключила внимание с санитара на мальчика. Она подошла ближе и наклонилась к нему.
- Джеки, что с тобой, маленький мой? – ласково поинтересовалась она, осторожно касаясь его плеча.
- Джеки хочет гулять… - повторил мальчик еще раз, не глядя на сестру милосердия.
- Хорошо, идем гулять, - сразу согласилась сестра Лючия и взглянула на Картера. Тот, сжав губы, кинул. Женщина взяла мальчика за руку и, говоря успокаивающие слова, повела его к выходу.
Картер вздохнул с некоторым облегчением.
- Эй, ты, там! Развяжи меня!! Иначе я за себя не отвечаю! – продолжала орать Риана в своей палате.
- Сколько раз тебе повторять, что меня зовут Картер, - пробурчал санитар, открывая дверь в палату девушки. Риану на время действия успокоительно полагалось привязывать к койке, так как после пробуждения девушка вела себя несколько буйнее обычного.
Картер приблизился к койке и посветил осмотровым фонариком в глаза Рианы (та поморщилась), а потом, не торопясь, развязал ремни на руках и ногах пациентки. Девушка с наслаждением потянулась и сменила гнев на милость:
- Слышь, Картер, а как там «мистер Ножницы» поживает? Уже выходит из палаты?
- Тебе-то что? – лениво спросил санитар.
- А что такое? Новый парень, симпатичный, оригинальный… - вызывающе посмотрела на него Риана. – Имею я право на личную жизнь или мне только циферками вашими заниматься?
Картер пфыкнул и пошел к выходу из палаты.
- Не гуляет и вряд ли будет. Не надейся.
- Изверги… - раздраженно сообщила девушка спине санитара.
Тот закрыл дверь и покатил коляску со все еще находящемся в бессознательном состоянии стариком по коридору.