И жили они долго и счастливо - из сообщества - конец

[Рената Бедро]

06.03.2011 в 02:31

Пишет  derevotakoe:

И жили они... - 3.7. - the end.
Дело идет к своей кульминации: духовной, экуменической, грамматической © Джек Воробей
От автора: не знаю, не разочарую ли я вас таким окончанием… Но мне видится оно примерно так

Название: И жили они...
Автор: Яблонька
Статус: закончен

Умывшись и переодевшись, я отправилась к компании друзей и родственников, которые, судя по всему, уже давно проснулись и что-то горячо обсуждали в гостиной.
Когда ребята заметили, что я вошла, Кэтти резво спрятала за спину какую-то бумажку, которую она держала в руках. Что еще за секреты?..
- Доброе утро, друзья мои. Что шумим? – с подозрением поинтересовалась я.
- Обсуждаем дизайн твоего подвенечного платья! – с радостным оживлением ответил Рик. Я махнула рукой – бесполезно задавать вопросы, пока здесь мой брат - и спросила:
- А где Эдвард?
- А вот Эдварда пока искать не надо. Он занят, - назидательно сказал Рик, а Кэтти пояснила:
- Мы были в соборе сегодня утром, и отец Джозеф решил поехать с нами, чтобы все обсудить по поводу завтрашнего дня.
- Да, а по пути выяснилось, что вы с Эдвардом не можете обвенчаться! – словно между делом спокойно произнес Рик.
Э-э-э?!
Рик посмотрел на меня и хихикнул. Ну что за человек! Ему, вероятно, доставляет удовольствие надо мной издеваться?!
- Расслабься, детка. Эдвард пока не может обвенчаться с тобой, так как не принадлежит ни к одной христианской Церкви. То есть, он некрещеный, понимаешь? Но отец Джозеф сейчас решает этот вопрос.
- Что, крестит его? – пораженно спросила я.
- Нет, разговаривает с ним. Он не имеет права крестить человека без объяснения сути вероучения и согласия, конечно.
Брайан вдруг откинулся на спинку дивана и рассмеялся.
- Хотел бы я, чтобы здесь сейчас оказалась та дама из Квебека, которая утверждала, что у клонов нет души!
- Брай, пожалуйста, не надо называть его клоном, как будто он - недочеловек. Способ появления Эдварда на свете никак не отражается на том, какими качествами он обладает, - сурово поправила я друга.
Брайан понял свою ошибку и замолк. Рик и Кэтти переглянулись.
Щелкнул замок входной двери, и через пару секунд в гостиной появились отец Джозеф и Эдвард.
- А вот и Саманта проснулась… - улыбнулся мне батюшка. Я подошла под благословение, сгорая от стыда: сколько же я спала, если Рик с Кэтти успели съездить до Чикаго и обратно, и отец Джозеф уже успел обсудить все вопросы с Эдвардом?
- А раз проснулась, то, наверно, найдет минутку для разговора? – священник чуть с хитринкой посмотрел на меня.
Я бросила взгляд на Эдварда, мы улыбнулись друг другу, и я кивнула отцу Джозефу:
- Да, конечно.
- Ну, пойдем тогда на крылечке постоим.

Мы вышли из дома и остановились на ступеньках у входной двери. Солнце было уже высоко, но не припекало – по сравнению со вчерашним днем погода была просто благодатная. С озера тянуло влажной свежестью, и почему-то пахло скошенной травой (здесь она была зеленой, а не жухло-рыжей, как в Колорадо).
- Ну что ж, Саманта, - начал священник. – Я очень за тебя рад… Тебе сильно повезло…
Гм, глубоко внутри себя я почему-то ожидала, что сейчас отец Джозеф будет меня нахваливать, мол, молодец, герой, связала жизнь с таким проблемным типом, - и что я слышу?.. Я удивленно посмотрела на священника.
- Да, дорогая моя. Не каждой девушке выпадает такой шанс в жизни. Тебе посчастливилось повстречать редкого человека… Эдвард – чистая, неиспорченная, светлая душенька. Обычно дети приходят в мир в непорочности, а после начинают обрастать всякой грязью вольно и невольно… А Эдвард будто под защитным куполом находился всю жизнь… А если и замарался в чем, то страданиями очистил свою вину…
- В чем это он замарался? – с сомнением спросила я.
- А это он, может, сам тебе когда-нибудь расскажет. А пока, Саманта, послушай вот что. Помнишь имя, которым тебя крестили?
- Помню, - пожала я плечами: при чем здесь мое имя? - Саломия… Правда, не знаю, почему мама его выбрала. Если честно, мне не очень нравится.
- А зря, Саманта. Святая Саломия была мироносицей, одной из тех, кто остался верен Богу до конца, шел за Ним и в испытаниях, и в поруганиях. Ты думаешь, твоя будущая жизнь будет сильно отличаться от пути святой Саломии? Нет, милая. Будет трудно. Будет опасно…
- Отец Джозеф! Вы думаете, после всего, что мы испытали за этот месяц, я еще не поняла, что легкой жизни мне не видать?
- А смотря что понимать под легкой жизнью. Вон, брат твой уехал с насиженного места, уволился с престижной работы, живет по поддельным документам в чужой стране, и хоть бы что, и радуется жизни, причем совершенно искренне.
Я опустила глаза. Священник продолжил:
- Легкая жизнь – это не обстоятельства, а отношение, Саманта. Имей ввиду в будущем. И все у вас будет хорошо… - отец Джозеф вздохнул и перешел на другую тему:
- Поговорили мы с Эдвардом на счет крещения… Он не понимает пока, что это, ему для осознания важности шага нужно время, но я ради вас обоих покрещу его сегодня, чтобы завтра у нас венчалось две пары. Когда мы еще с вами увидимся… Вы же все-таки не чужие мне, с детства перед глазами.
- А…где вы его крестить-то собрались?...
Священник удивленно взглянул на меня и перевел глаза на озеро.
- Воды здесь, вроде бы, хватает…
За пару дней я много нового узнала о жизни… Венчать можно на улице, крестить – в озере… Тот, кто берет на себя ответственность заботиться о необычном супруге – не герой, а везунчик… В любых жизненных обстоятельствах можно сохранять бодрость духа… Елка-палка…
- Если хочешь, ты можешь присутствовать на крещении, Саманта, - предложил отец Джозеф.
- Да, - посмотрела я ему в глаза прямо и без смущения. – Я хочу присутствовать. Если Эдвард не против, конечно…
Священник улыбнулся и кивнул.
- Не думаю, что он будет против…

Когда мы вернулись в гостиную, над таинственной бумажечкой зависали уже все, включая Эдварда. И опять при моем появлении бумажка куда-то пропала.
- Что вы там прячете? – не выдержала я.
- Сюрприз, Саманта, - отмахнулся Рик. – Нельзя быть такой любопытной!
Какой еще сюрприз?.. У меня, вроде, день рождения не скоро…
- Эдвард, ты готов? – спросил отец Джозеф.
Эдвард выпрямился и серьезно кивнул.
- Пойдемте, дорогие мои, - священник посмотрел на меня и отправился на улицу, взяв с полки в прихожей небольшой чемоданчик из черной кожи.
Эдвард приблизился ко мне, улыбнулся одними глазами, и пошел вслед за отцом Джозефом. Кажется, я начинаю влюбляться в этого парня. Мне мерещится, или у него появилась уверенность во взгляде?.. Может, были времена, когда он смотрел на окружающих не испуганно, а доверчиво и открыто?..

Отец Джозеф провел таинство на церковно-славянском языке. Я слушала непонятные молитвы, смотрела, как отец Джозеф освящал воду в озере, успевала поглядывать по сторонам, чтобы удостовериться, что рядом никого больше нет, - но все это было фоном: мне сложно было сосредоточиться на чем-то, кроме переживаний за Эдварда. А он стоял прямо и сосредоточенно, и иногда бросал на меня взгляды, словно проверял, стою ли я еще рядом. Видел, что стою, и улыбался. И я улыбалась в ответ.
А потом отец Джозеф повел Эдварда в воду. Они, не торопясь, зашли вдвоем по грудь; кажется, Эдвард заволновался, когда стало достаточно глубоко – вряд ли он вообще купался на открытом пространстве когда-нибудь. Но отец Джозеф не дал ему опомниться, быстро шепнул что-то на ухо и окунул парня трижды с головой. Ух!.. Я думала, у меня сердце выпрыгнет…
Обратно к берегу они шли побыстрее и повеселее. Священник надел на Эдварда крестик на цепочке, я помогла парню переодеться в сухую одежду (священник так и остался в мокром подряснике), и таинство тихо-мирно продолжалось дальше.

В дом мы вернулись не сразу. То есть, отец Джозеф отправился под крышу после поздравлений Эдварда с началом новой жизни, а мы так и остались сидеть на берегу. Почему-то не хотелось говорить ничего. Хотелось просто сидеть рядом и смотреть на тихие волны…
Я знала, что Эдвард сделал это в большей степени ради меня. Может быть, с общепринятой точки зрения верующих, это было и неправильно. Но я точно знала, что ничего ему в вину не поставится.
Наконец я решилась заговорить:
- Эдвард…
- Да?
- У тебя нет такого чувства, что все только-только начинает идти так, как должно? Ну, как будто вот до этого момента был сон, а сейчас началась реальность?
- Нет, - Эдвард мотнул головой. Я хихикнула – глубокомысленных пространных рассуждений от него не добьешься…
- А знаешь, мне сегодня ночью кое-что любопытное приснилось, я только что вспомнила… Про то, что бы случилось, если бы я проехала мимо и не подобрала тебя тогда на дороге.
Эдвард вопросительно посмотрел на меня.
- Ну, если в общих чертах, - ответила я на его взгляд, - то все было бы куда хуже, чем сейчас…
Мы помолчали.
- Сэм…
- Эдвард?..
- Хорошо, что ты не проехала мимо…
- Да…

Весь день я ловила на себе загадочные взгляды друзей. Даже Эдвард, когда попадал в компанию этих ненормальных, начинал вести себя как-то странно. Все кончилось тем, что Рик и Кэтти, пошли провожать отца Джозефа на поезд до Чикаго, а Брайн с Эдвардом куда-то свалили, оставив меня готовить ужин. У меня внутри было то противное ощущение, которое бывает перед праздником, когда все вроде бы готовят тебе сюрприз, чтобы сделать приятное, а на самом деле на душе скребут кошки, потому что от тебя что-то скрывают, и потом уже никакие сюрпризы нафик не нужны. Я, конечно, постаралась затолкать это ощущение подальше, но осадок на душе остался.
За приготовлением ужина время шло значительно быстрее, чем при дуракавалянии. Поэтому я весьма удивилась, когда, взглянув на часы, обнаружила, что всей честной компании нет дома уже порядка часа. Я вышла на улицу и осмотрелась. В надвигающихся сумерках был слышен стрекот кузнечиков и далекий шум электрички. И почти сразу я разобрала звук голосов, приближающийся со стороны леса: похоже, ребята все-таки надумали вернуться…
Но через минут в голосах стала слышна напряженная перебранка вперемешку с треском веток. Еще через мгновение я увидела всех четверых, несущихся к дверям дома…
- Сэм! Аптечка есть?! – заорал Рик еще издалека.
- Была где-то… - испуганно ответила я и побежала на кухню. Что еще случилось?!
Народ заскочил внутрь как раз тогда, когда я вылетела с кухни вместе с аптечкой в руках. И только сейчас я заметила, что Эдвард весь в крови: лицо, руки, шея…
- Что это?! – с ужасом спросила я у пространства.
- Бинт давай поскорей, - перебил меня Рик, таща Эдварда за руку в ванную. Тот выглядел напугано, но на умирающего не походил, поэтому я постаралась сосредоточиться на аптечке, откопав в сумочке, кроме бинта, перекись водорода и мазь для дезинфекции.
В ванной я обнаружила, что Рик смывает с Эдварда красными потоками кровь из нескольких крупных порезов на плечах, лице и шее.
- Фух… - выдохнул он, приглядевшись к ранам. – Вены не задеты, вроде… Сэм, давай перекись.
- Что произошло? – снова спросила я, передавая Рику пластиковую бутылочку.
- Да мы тут… Э-э… Рискнули провернуть одно дело, а Эдвард, как оказалось, уже привык к тому, что его лезвия не режутся, и очень неаккуратно ими размахивал… И поранился… - объяснял мой брат, поливая Эдварда шипящей на ранах жидкостью.
- Простите, - сокрушенно сказал Эдвард, разглядывая порезы. Мда, я сама не помню, когда в последний раз видела Эдварда в шрамах, неудивительно, что он уже перестроился на безопасный режим.
- Но зачем вы сняли скотч? – не преминула возмутиться я.
- Завтра увидишь, - бросил Рик, забирая у меня мазь и бинт.
- Рик, давай, я сама перевяжу? – потянулась я.
- Нет, - просто ответил Рик и начал туго бинтовать порезы. Кровь выступала сквозь ткань снова и снова.
- Рик… - заволновалась я. – А точно вены не задеты?..
- Точно, - Рик, сжав зубы, делал виток за витком.
- А почему тогда так сильно течет?
- Не знаю.
Эдвард попеременно смотрел то на меня, то на Рика.
- Что-то случилось? – спросил он.
- Кровь не останавливается, вот что случилось… - Рик перешел к следующему порезу, но на том бинте, что он наматывал перед этим, уже проступило алое пятно.
- И что делать? – я начала паниковать.
- Подождать, пока вся не кончится. Когда-то же она остановится…
- Рик, можно без черного юмора?!
- А ты, вроде как, говорила, что на Эдварде все заживает со скоростью света.
Я пожала плечами:
- Быстро – это не значит «со скоростью света». За сутки срастется точно, но вот сей момент – вряд ли…
Через пятнадцать минут мы закончили обрабатывать раны, и кровь, кажется, приостановилась. Эдвард выглядел бледнее обычного, поэтому мы отвели его в столовую и налили большую кружку шоколадного какао.
- Я не понимаю, - шептала я Рику. – Конечно, к завтрашнему дню и следа не будет, но само по себе это странно.
- Странный-странный парень со странными-странными руками… жил странной-странной жизнью… - мрачно протянул Рик, глядя, как Эдвард пьет какао через трубочку. – Ладно, будем надеяться что к завтрашней церемонии все заживет…

***

Но к завтрашней церемонии все не зажило. Утром я побежала в спальню Эдварда сразу, как только проснулась. Парень уже не спал и просто лежал и смотрел в потолок.
- Эдвард, привет… Как ты?
- Сэм… - он посмотрел на меня. Что-то неуловимо изменилось в нем, и я напряглась, пытаясь понять, что… - Раны не зажили… Они болят. Прости.
- За что ты просишь прощения, я не понимаю… - я подошла ближе. Что-то в лице Эдварда было ужасно подозрительным, и это был вовсе не шрам через всю щеку, красный и едва затянувшийся.
- Ты расстроилась вчера из-за меня…
- А как же иначе? – я осторожно заглянула под бинт на предплечье парня. Да, так и есть, рана почти как свежая. Лишь немного поджила по краям. Хреново…
- Что же это все значит? – вырвалось у меня невольно. Я посмотрела Эдварду в глаза и вдруг увидела, что он улыбается.
- Ты чего? – я удивленно вскинула брови и снова прикрыла рану бинтом. Может, ему известно то, что я не знаю?
Эдвард молчал и улыбался.
И тут я поняла, что в нем не так.
У Эдварда изменился цвет лица. Из бледно-холодного оно стало нормального человеческого оттенка. Такого лица я у него вообще не помнила никогда.

- Эдвард… - прошептала я. – Неужели…
Я осторожно коснулась кончиками пальцев его щеки.
- Теперь я буду стариться, да? – тихо с улыбкой спросил Эдвард.
- Наверно, родной…
- Это хорошо… - просто сказал он и посмотрел на меня очень-очень светло и нежно.
Чудо ты мое…

Я перевязала Эдварда, и мы вышли к завтраку вместе. Кэтти, Рик и Брайан сразу же выразили свои восторги по поводу внешнего вида Эдварда: оказалось, что в столовой, где света было больше, чем в спальне, гораздо лучше можно было разглядеть, что Эдвард и впрямь преобразился.
- Что ж, все к лучшему! – кажется, Рик пытался успокоить свою совесть за вчерашнее. – Так у тебя несравнимо больше сходства с тем, кого бы я хотел видеть рядом с дорогой сестрой!
- Рик, давай не будем начинать, - урезонила я его. – Через сколько венчание?
- Хммм… - Рик посмотрел на часы. – Через полтора часа.
- Что?! Всего полтора часа?! А я еще не причесана!! – заорали мы с Кэтти почти в унисон.
- Женщины, - покачал головой Рик, воздев очи к небу.

Через час со службы приехал отец Джозеф. Брайан, как самый незанятый сборами, покормил его завтраком и сразу же увел куда-то, предоставляя нам с Кэтти возможность нервничать в полный голос. Рик и Эдвард тоже где-то переодевались. Спустя несколько минут я могла сказать, что для венчания в глуши выгляжу очень даже неплохо: в летнем сарафане персикового цвета и с нормально уложенными волосами. Кэтти тоже радовала глаз, но не мой, а Рика, который нахально заглянул в комнату и поинтересовался:
- Леди, не могли бы вы остановиться приводить себя в порядок? А то, боюсь, мы с Эдвардом во время венчания упадем от восторга, созерцая рядом двух представительниц совершенства женской красоты.
- Это была наглая неприкрытая лесть! – заявила я, выходя из комнаты. И увидела Эдварда. Он стоял у противоположной стены коридора, смотрел на меня восхищенными глазами и молчал. На нем самом, как и на Рике, был костюм-двойка из легкой темной ткани и белая рубашка. Как они ему костюм на лезвия натянули? – пораженно подумала я и вдруг увидела с внутренней стороны рукава костюма Эдварда молнию. Мой брат – гений.
- Ну, что ж… - первым нарушил молчание Рик. – Как ни оттягивай сей дивный момент, а он все равно наступит. Поэтому предлагаю двинуть в наш лесной храм…
- Куда? – не поняла я.
- Сюрприз, сестренка.
Ага, вот мы и добрались до сюрприза…

Мы вышли на мощеную камнем дорожку: сначала Рик с Кэтти, потом мы с Эдвардом. У самого озера мы свернули вправо и пошли по берегу вдоль зарослей кустарника. И неожиданно впереди я увидела такое, что не поверила своим глазам.
Мы подошли ближе и встали возле зеленой беседки, которая невообразимым образом была вырезана из цельного огромного куста то ли калины, то ли боярышника. Столбиками беседки служили древка кустарника, крышей было сплетение ветвей. Столбики обвивались белыми лентами и были украшены хризантемами.
Тут я все поняла.
- Эдвард, это ты вырезал?!
Эдвард улыбнулся и спросил:
- Тебе нравится?
- Очень, - прошептала я, пораженная до глубины души, и прижалась к его руке.

Честно говоря, я не помню, как прошло Венчание. Пока мы стояли в зеленой беседке напротив отца Джозефа и слушали чтение напутствий на семейную жизнь из Священного Писания, в моей душе бушевала благодарность Богу и людям за то, что все это сейчас со мной происходит.
Было так трогательно, когда я увидела, что вместо обычных для храмов металлических венцов у нас были приготовлены простые венки из мелких хризантем и роз, сделанные, видимо, на заказ в цветочном магазине, - должно быть, их привез отец Джозеф. Брайан щелкал маленьким фотоаппаратом, и это тоже было прекрасно…
В самом конце таинства, когда отец Джозеф пожелал нам долгих счастливых лет жизни, я поняла, что еще немного, и мое сердце будет совсем переполнено. И слова священника «Ну, а теперь можете поцеловаться!» были для меня настоящим спасением…

И знаете…
Мы ведь и вправду жили долго и счастливо.

Но это уже совсем другая история.